Включение условия вины в состав международного преступления (правонарушения) необязательно и должно рассматриваться в каждом отдельном случае в совокупности с другими условиями, необходимыми для наступления международной ответственности, но исключать вовсе данный элемент является нецелесообразным.
Ключевые слова: вина, международная ответственность
ВИНА КАК ЭЛЕМЕНТ ПРОТИВОПРАВНОГО ДЕЯНИЯ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
О.В. Сергей, студентка 3 курса
УО «Гродненский государственный университет им. Я. Купалы»
Научный руководитель: Игнатик Марина Ивановна
К.ю.н., заведующий кафедрой международного права ГрГУ им. Янки Купалы
Общеизвестен факт, что в национальном праве обязательными условиями противоправного деяния, будь то преступление или правонарушение, являются противоправность, общественная опасность, наказуемость и виновность. В международном праве по вопросу об основных признаках международных деяний противоправного характера единого мнения не выработано. В частности, спорным моментом является включение вины в качестве обязательного признака международных преступлений и правонарушений.
В международном праве самой распространенной является концепция, согласно которой для констатации международно-противоправного деяния необходимо наличие двух элементов:
— поведения (действие или бездействие), которое может быть присвоено субъекту международного права (т. е. считается совершенным данным субъектом);
— нарушения международно-правового обязательства субъекта международного права. Данные элементы как составляющие международно-противоправного деяния были сформулированы в западной доктрине международного права. Они отражены в статье 2 Проекта статей об ответственности государств (ПСОГ) как элементы международно-противоправного деяния государства. По мнению израильского ученого М. Хирша, несмотря на то, что данные положения были сформулированы в контексте международно-правовой ответственности государств, они могут быть применены и в сфере ответственности международных организаций [1]. Одним из противников признания вины в вопросе об ответственности государства считается Д. Анцилотти. По его мнению, вина, будучи проявлением воли как психологического акта индивида, не свойственна природе государства [2].
В советской доктрине международного права лишь несколько авторов (Д. Б. Левин, И. И. Лукашук) поддерживали такую двухэлементную структуру международно-правового деяния. Остальные ученые, исследовавшие проблему международной ответственности и оснований такой ответственности, придерживались иной позиции. В частности, в качестве необходимых элементов международно-противоправного деяния П. М. Курис, В. А. Мазов выделяли объективные элементы — объект, противоправное поведение, ущерб, причинно-следственную связь, а также вину как обязательное составляющее субъективного элемента [1].
С точки зрения права, вина – психическое отношение лица к своему противоправному поведению (действию или бездействию) и его последствиям. Согласно толковому словарю Дмитрия Николаевича Ушакова, вина – непосредственно сам проступок, прегрешение, провинность. Иными словами, с одной стороны, вина понимается как факультативное условие противоправного поведения с психологическим окрасом, а с другой – тождественно самому противоправному деянию. Таким образом, полярность мнений относительно включения понятия «вина» в ряд условий международных правонарушений или преступлений обусловлена неоднозначностью подходов относительно лексического значения вышеуказанной дефиниции. Ю. М. Колосов отмечал, что международное право — особое общественное явление, качественно отличающееся от национального права. Юридические понятия и категории внутригосударственного права только внешне совпадают с соответствующими международно-правовыми понятиями. По существу они зачастую совершенно различны, имеют иную природу, иное значение. Их внешнее (часто чисто терминологическое) совпадение только усложняет вопрос [1].
Следует отметить, что непосредственно различия в определении сущности понятия «вина» стали точкой преткновения в юридической доктрине в рамках концепции, согласно которой вина является обязательным элементом противоправного деяния в международном праве. Наделяя данную дефиницию психологическим окрасом, следует упомянуть о позиции ученых-юристов, согласно которой элементом ответственности государства является вина его должностных лиц, органов. Не будучи субъектами международного права, должностные лица, органы государства не могут быть и субъектами международно-правовой ответственности [3]. Согласно общему правилу поведение любого органа государства, который имеет такой статус согласно внутреннему законодательству этого государства, рассматривается согласно международному праву (при условии, что в этом случае указанный орган действовал в качестве такового) как деяние этого государства. Поведение лиц рассматривается как деяние государства, если установлено, что лицо или группа лиц фактически действовали от имени данного государства (например, организация и отправка вооруженных групп на территорию другого государства). Действия, которые не связанны с осуществлением прерогатив государственной власти или не касаются политики государства, рассматриваются как действия частных лиц и не ставятся в вину государству. Вместе с тем они также могут посягать на интересы другого государства, охраняются международным правом (например, надругательство над государственными символами другого государства). Государство должно предупреждать такие действия, а если они уже совершены - наказывать виновных. Если государство не принимает соответствующие меры, международно-правовая ответственность следует за бездействие ее органов [4].
В XIX в., следуя Г. Гроцию, юристы приняли римский принцип «ex tali culpa obligatio naturaliter oritur si damnum datum est» (из субъективной вины возникает ответственность, если нанесен ущерб) в качестве основы ответственности в международном праве. Соответствующая концепция была довольно популярна и в XX в. Л. Оппенгейм считал, что действие государства не является международным правонарушением, «если оно совершено не намеренно и не злостно и без преступной небрежности». Ссылаясь на общие принципы права, т.е., прежде всего, на внутригосударственное право, Л. Фердросс утверждал, что «объективное вменение признается лишь в виде исключения». По мнению Г. Дама, отказ от требования вины как от понятия с психологическим окрасом «вел бы к безмерному расширению ответственности за деликт» [3].
Советские юристы характеризуя роль вины как элемент международного правонарушения подчеркивали тот момент, что вина государства носит классовый, политический характер, поскольку государство – это классово организованный коллектив, обладающий единством воли. Они делали вывод, что поскольку государство не является простой суммой индивидов, юридических лиц и органов, то представляется неоправданной подмена вины государства виной его органов и уполномоченных. Таким образом, сторонники вышеуказанных точек зрения подчеркивают, казалось бы, неправильность чисто психологического, основанного на внутриправовых концепциях, подхода к вине [2]. Поэтому вторая концепция, число сторонников которой невелико, состоит в том, что вину отождествляют с упущением, непринятием надлежащих мер (due diligence) [3].
Ю. М. Колосов отмечал, что в международном праве вина – это сам факт совершения субъектом противоправного действия и для избежания смешения понятий в международном праве следует говорить не о вменении вины, а о вменении совершения действия. Д. Б. Левин также писал о том, что вменение вины в международном праве есть признание того, что субъект несет ответственность за нарушение международно-правовой нормы. Таким образом, можно сделать вывод о том, что вменение вины в национальном праве аналогично присвоению поведения в международном праве [1].
Арбитражной практике прошлого известны отдельные случаи ссылок на вину. В известном решении женевского арбитража по делу корабля «Алабама» в качестве основания ответственности было признано отсутствие надлежащей заботы. Вина как элемент правонарушения в особых случаях предусматривается международными договорами. В Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. говорится: «В настоящей Конвенции геноцид означает любое из следующих деяний, совершенное с намерением...» (ст. 2). Как видим, речь идет о вине в форме прямого умысла. Международный Суд ООН, также указывает, что существенной характеристикой геноцида «является намеренное уничтожение национальных, этнических, расовых или религиозных групп» [3].
Однако на сегодняшний день в юридической науке и на практике отдается предпочтение теории «объективной вменяемости», т.е. наличие факта противоправности в деятельности государства автоматически вменяет вину.
На наш взгляд, две вышеизложенные концепции должны применяться на практике в совокупности, так как это позволит нивелировать недостатки, которые имеются в каждой теории.. Нельзя не говорить о психологической стороне вины, так как, в первую очередь, как во главе государства, так и во главе государственного органа стоит человек, личность, которому как раз таки и присущи такие явления как мотив, умысел и т.д. Учитывая тот факт, что государственные должности занимают высококвалифицированные специалисты, то о каком-либо незнании нормативной составляющей международных отношений (в том числе о преступлениях и о правонарушениях) не может быть и речи. Однако не всегда можно предугадать последствия принятых управленческих решений. Учитывая международный характер данных решений, негативные последствия могут носить, в том числе, и глобальный характер: разрыв отношений между государствами, начало холодной войны, военных действий, терроризм, фашизм и т.д. Этим и обуславливается использование второй концепции о тождественности таких понятий как «вина» и «противоправное деяние» в международном праве.
На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что включение условия вины в состав международного преступления (правонарушения) необязательно и должно рассматриваться в каждом отдельном случае в совокупности с другими условиями, необходимыми для наступления международной ответственности, но исключать вовсе данный элемент является нецелесообразным.
Литература
Воробьева, Е. А. Международно-противоправное деяние международной организации и основания его возникновения [Электронный ресурс] / Е.А. Воробьева // Журнал международного права и международных отношений. – 2007. – №3.
Решетов, Ю.А. Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности [Электронный ресурс] / Ю.А. Решетов. – М.: Международные отношения, 1983. – 224 с.
Лукашук, И.И. Право международной ответственности [Электронный ресурс] / И.И. Лукашук. – М.: Волтерс Клувер, 2004.
Сергей О. В. Вина как элемент противоправного деяния в международном праве // . – . – № ;
URL: step-science-bip.csrae.ru/ru/0-168 (дата обращения:
26.04.2024).